Картина озадачивает избыточностью формы, прием здесь солирует и забивает актерскую игру, сюжет – все. Уже вступительные титры читать невозможно, потому что на полиэкране идут еще с пяток параллельных действий. Кроме обычных кинокадров, фильм состоит из фотографий, карт, схем, графических набросков, скульптур, макетов, говорящих голов и компьютерных титров, разбросанных там и сям. Детство героя проходит в городке, напоминающем схему Догвилля у Ларса фон Триера (идеи все-таки носятся в воздухе!): дома, заборы и улицы обозначены, как в игре "Лего", красными кубиками-кирпичами.

Фильм охватывает шесть десятилетий – от момента открытия урана (1928) до 1989-го, когда пала Берлинская стена. Герой – писатель, которого преследует образ тюряги с самого детства, когда отец его запер в подвале, до Второй мировой, когда в Москве его арестовали и сослали в Сибирь. Подобно маркизу де Саду, он писал свои произведения на стенах своих тюрем, виртуальных или реальных, пока не стал знаменит, и европейские симпозиумы нетерпеливо ждут, когда он откроет один из 92 своих таинственных чемоданчиков (92 – порядковый номер урана в таблице элементов). Так как в этом фильме метафорой является все без исключения, то и чемоданчики воплощают в себе жизненный опыт, который становится пищей для творчества.

Рассказывает Питер Гринуэй:
– Кто-то написал, что наш проект – автобиография профессионального узника. Может, это и так: мы все узники чего-нибудь – любви, денег, секса, славы, религиозных убеждений, власти, амбиций, работы, своего сада или собаки, расписания поездов и счета в бакалейной лавке. Так что большинство наших тюрем вовсе не камера с зарешеченным окном. И второй трюизм: каждому заключенному нужен тюремщик, как тюремщику нужен заключенный, чтобы оправдать расходы. Отношения между ними – баланс, который не всегда складывается в пользу тюремщика. Тульс Лупер не так уж далек от меня, его автора, потому что автор тоже чувствует свою зависимость от всех перечисленных вещей. Разумеется, как автор, я – тюремщик для Тульса Лупера, и все же я его узник. Можно также сказать, что наш проект – повод снять архитектурные сооружения, которые мне нравятся. Одно из них – Моле Антонеллиана в Турине: это здание не задумывалось как тюрьма, но вдумайтесь в его эволюцию от синагоги до киномузея. Сначала оно было отдано еврейскому богу, а потом кинематографу – т.е. двум вариантам тюрем. Тульс Лупер воюет с еврейским богом, но эта борьба направлена и против условностей кино. Моле – башня, а с вершины башни видно очень далеко. Фильмы нашего проекта и должны сделать все места заточения, о которых идет речь, тюрьмами с видом на горизонт.

Еще не закончив трилогию про Тульса Лупера, Гринуэй уже собирается снять легкую, эротичную, коммерческую картину "55 мужчин на коне", где события развернутся вокруг картин английского художника XVIII века Джорджа Стаббса – обнаженные всадники на летающих лошадях.